"Мама меня убивают": Девочка умерла, а врачи пока продолжают работать

В Самарском медуниверситете, где 16-летней Ане Пузиковой ампутировали ногу, утверждают, что в организм ребёнка попал "неизвестный американский вирус". Но как это могло получиться, если до госпитализации она прошла полное обследование, которое ничего подобного не выявило, никто объяснить не может.
Аня Пузикова скончалась в клинике Самарского государственного медуниверситета ровно два года назад. 14 декабря 2017 года ей сделали плановую операцию — точно такую же, какую ей приходилось переносить каждые полтора года: девочке вынуждены были регулярно "подтягивать" сухожилия на ноге после того, как хирурги ошиблись и неправильно сшили ткани. И вот эту последнюю, пятую по счёту, операцию она не перенесла. Сначала состояние девочки резко ухудшилось, повреждённая нога распухла, и её приняли решение ампутировать. Спустя несколько дней Аня впала в кому, из которой уже не вышла. 10 января 2018 года её не стало.
У родителей Ани другое мнение: зараза могла попасть в кровь только во время последней операции, поэтому в смерти её виноваты медики.

"Одну опухоль удалим, а вторую оставим. Будет беспокоить — обращайтесь"

Аня родилась самым обычным, здоровым ребёнком, и тогда никто не мог даже в страшном сне предположить, что случится через 16 лет.
Первую, впрочем, порекомендовали удалить, а вторую посчитали возможным оставить, посоветовав "обратиться, если начнёт беспокоить".
И это была самая первая ошибка из трёх.

Шесть лет ребёнка лечили неправильно, постоянно ухудшая её состояние

К десятилетнему возрасту, в 2011-м, у девочки вторая шишка выросла до такой степени, что ей стало больно ходить. Хирург из детской поликлиники поставил диагноз "лимфангиома правой голени" и направил на операцию по удалению, которая, как показалось изначально, "прошла успешно".
На самом же деле медики допустили вторую ошибку. В действительности у неё была мезенхимома — новообразование, которое может считаться доброкачественным, однако, что называется, на грани, поскольку такая опухоль может разрастись в злокачественную. К тому же когда зашивали разрез после удаления опухоли, Ане, по словам её матери, сделали это неаккуратно — "прихватили" часть тканей при подтягивании сухожилия, поэтому ей и пришлось повторять тяжёлую процедуру с тех пор регулярно.
Последующие шесть лет ребёнка лечили фактически неправильно, что, по всей видимости, провоцировало развитие болезни.
А ей назначали всё это время, с 2011 по 2017 год, физиотерапевтические процедуры, массажи и прочие средства для улучшения питания клеток, чего никак нельзя было делать при мезенхимоме, это вообще строго противопоказано при таком заболевании. Её вообще следовало направить на обследование к онкологу и проводить, если возникнет необходимость, химиотерапию.

"Она так любила Новый год, и мы думали: после операции быстро приедем домой"

Тем не менее между госпитализациями Аня училась в школе, участвовала в предметных олимпиадах, ходила на танцы — словом, жила нормальной жизнью обычного ребёнка.
В декабре 2017 года наступил момент, когда им предстояло пройти очередную плановую операцию — всё в том же медуниверситете.
Обычно, продолжает мама Ани, это занимало два-три дня — сухожилия "подтягивали" (врачи говорили, что так нужно делать, поскольку она растёт, вытягивается, и нужна корректировка), после чего она отправлялась домой. Так должно было произойти и в тот раз.
Из показаний на допросе завотделением детской травматологии и ортопедии Клиник СамГМУ Павла Рыжова:
Наутро она, уточняет хирург, чувствовала себя хорошо, а вот после четырёх часов дня у ребёнка началась рвота, но дежурный врач расценил это как постнаркозную реакцию и назначил "систему" (капельницу).
Но дальше её состояние начало катастрофически ухудшаться.

"Ей сделали укол. Она уснула и больше не проснулась"

Как объяснял Рыжов позже следователю, был собран большой консилиум — с участием сосудистых врачей и хирургов, которые принялись исключать поэтапно все возможные причины происходившего с Аней.
Затем сделали ещё одну операцию, разрезали бедро и голень, и вот тогда-то стало ясно: заражение.
Как следует из показаний Павла Рыжова, после ампутации "у Пузиковой наблюдалась положительная динамика".
А следующая дата, о которой на допросе поведал доктор, — уже 2 января: у неё "открылось кровотечение, до 10-го она находилась без сознания, в тяжёлом состоянии". Затем девочке стало ещё хуже, и она скончалась.
Между тем в эти пять дней, пропущенные Рыжовым, произошли события, на которые нельзя не обратить внимания. Этот пробел в беседе с Царьградом восполнила мама Ани.
Врач объяснил: плохо себя вела, все трубки, присоединённые к телу, повыдёргивала. Сама Аня — привязанная к кушетке, настрой агрессивный.

"Нарушения в работе врачей были. Но связи между их действиями и смертью пациентки нет"

Через пять дней Пузиковы обратились в Следственный комитет. Было возбуждено уголовное дело по статье "Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей", назначена судебно-медицинская экспертиза.
И вот ведь, что характерно: несмотря на то что в самом уголовном деле есть показания, данные на допросах, и матери умершей девочки, и самих медиков, в материалах фигурирует фраза о том, что операцию ей делали "неустановленные сотрудники СамГМУ". Почему неустановленные? Совершенно непонятно.
Исследование длилось целых девять месяцев, а основной итог его таков: "Причинно-следственной связи со смертью пациентки в действиях врачей нет".
Но родители умершей девочки с таким вердиктом не согласились и добились назначения новой, независимой экспертизы, к ней 12 апреля уже 2019 года приступили специалисты из Саранска. Выводы были сделаны такие: установлены следующие дефекты оказания медицинской помощи медработниками СамГМУ.
Во-первых, при госпитализации не была дана должная оценка результатам УЗИ, проведённого за пять дней до операции, которые указывали на "диффузные изменения мышцы правой голени", что характерно для "опухолевого процесса и давало возможность поставить правильный диагноз".
Во-вторых, были неоднозначные результаты анализов крови, что требовало предварительной подготовки к операции.
В-третьих, та самая инфекция, происхождение которой вызывает споры, была выявлена после операции с очевидным запозданием, поскольку требовалось, когда Аня стала 17-го декабря жаловаться на боли, а на ноге появился отёк, провести исследование крови.
Тем не менее, заключают эксперты, с учётом состояния юной пациентки на момент госпитализации они тоже не готовы установить "прямую причинно-следственную связь" между этими самыми "дефектами оказания помощи", приведёнными выше, и смертью ребёнка, вызванной "молниеносным сепсисом". Уголовное дело закрыли за отсутствием состава преступления.

По информации Царьграда, дело взял под личный контроль председатель СК России Александр Бастрыкин. Мы со своей стороны тоже продолжим следить за развитием событий.

Источник